Мой ребёнок от тебя - Страница 13

– Слушаю.

– Вы у нас медкомиссию когда проходили? При поступлении?

– Да.

– И больше ни разу?

– Ни разу.

– Подъезжайте срочно в консультативное. В регистратуре получите «бегунок», нужно обязательно до трёх часов пройти всех врачей и анализы сдать.

Я аж не нашлась с ответом. Промычала что-то нечленораздельное в трубку.

– Вы же у нас медсестрой переводитесь? В процедурный?

– Да. То есть…

– Тем более, срочно нужна диспансеризация, сами понимаете. Сегодня первый день, пока народу немного будет, а потом, как все раскачаются, по часу возле каждого кабинета придётся сидеть. Так что не затягивайте. Всего хорошего.

В процедурный? Почему в процедурный? Надеюсь, не на место Танюши? Так и так надо ехать, выяснять обстановку.

– Ната! На работу собираешься? Ты же заболела. Не ходи никуда. Ложись в постель.

– Всё, мам, я уже выздоровела…

Пулей влетаю в консультативное, сразу бросается в глаза компания «наших». Венечка, Танюшка, Надя с Тоней – две молоденькие докторицы, и Лёня санитар из приёмного. Стоят тесной кучкой, Венечку из-за массивного Лёни почти не видно. Я тоже подошла с Лёниного тыла, и меня не сразу заметили.

– Уже приказ об увольнении готов. Афонина секретарша нашептала.

Афоня – это прозвище нашего главного. Не знаю почему, задолго до моего прихода так его звали.

– Мда-а. Оперативно.

– Жаль, что так вышло. Моя вина.

– Нифига себе! Ты его ещё и жалеешь!

– Он псих, ему лечиться надо. Не переживай, Вень.

– Нет, я виноват. Я его спровоцировал.

– Меня́ там не было.

– Да уж, если бы ты там был, его бы не уволили, а вперёд ногами вынесли.

– Сто процентов.

– О! Наташа! Привет! Мы уже взяли твой листик, держи. Девчонки сейчас к гинекологу, после Нади пойдёшь. А мы, тогда, к неврологу с Лёней, займём вам очередь, подходите скорей.

Я разомлела, глядя любимому в след. Какой он ласковый, заботливый. И какой красивый сегодня. Бледноватое сосредоточенное лицо обрамляют тугие бронзовые кудри – ослепительно; как бы он снова на них не покусился. Танюшка бросилась мне на шею и горячо зашептала в ухо:

– Прохорова с работы попёрли, прикинь? Венька расстроился, себя обвиняет. Я говорю, «нифиига себе», да? Он его чуть не прибил.

– У тебя-то никаких неприятностей?

– Не, чего мне сделается?

– Мало ли. Меня сегодня с утра огорошили, говорят, в процедурку поставят.

– А, ну нет, не в мою. Мож в декрет кто уходит, я не в курсе. Ёлки! Я тампон забыла вытащить. У тебя прокладки нет? Надь, у вас нет прокладки? Ладно, побегу, достану, а то неудобно.

– Перестань, – отмахнулась Надя, – никто тебя осматривать не будет, больно ей надо. Скажешь, что месячные и всё. Иди так, а то очередь пропустим.

Я мучительно стала соображать, а у меня-то когда в последний раз было? Люди как-то записывают, замечают, я в этом смысле как трава расту. Пришло – переживём. А когда там, что, понятия не имею.

Гинеколог, пожилая женщина, не помню имени-отчества, спрашивает, как мне показалось, с иронией:

– Половую жизнь ведёте?

Чуть по привычке не отчеканила «нет». Вовремя спохватилась, ответила утвердительно. Но она приметила мою заминку:

– Что это вы, девушка, как будто сомневаетесь. Есть мужчина, или нет?

– Есть.

– Один? Постоянный?

– Да, конечно.

– Предохраняетесь?

Я пожала плечами.

– Месячные когда последний раз были?

– Не помню.

– Ох, господи. Ну, иди на кресло, я тебя посмотрю.

Раньше меня, как девственницу, зеркалом не смотрели. Писали в карте «половую жизнь отрицает» и всё. Я ещё всегда обижалась, это «отрицает» очень уж смахивало на «врёт». Жутко неприятно и даже больно. Лучше б продолжала отрицать.

– Мда-а, девушка. Не замужем?

– Нет.

– Мужчина-то хоть порядочный? Иди туда, на кушетку, УЗИ сделаю.

– А что такое? Что-то не в порядке у меня?

– Беременность, пять-шесть недель. Сейчас поточнее посмотрим, ложись.

Вот это номер! Что я скажу Виктору? А что я скажу маме?

– Поздновато собралась, но ничего, сейчас все поздно рожают. Это раньше двадцать пять лет считалась старородящая. Всё нормально у тебя. Лекарств не принимаешь? Не пьёшь? Не куришь?

– Нет.

– Стоматологу покажись обязательно. Ко мне недельки через две заглянешь. Вытирайся, милая, одевайся.

Ни жива ни мертва, я вышла из кабинета. Какая уж тут диспансеризация.

– Наташ, ты далеко? – Окликнула меня Танюшка.

– На улицу выйду, подышу.

Пошла, куда глаза глядят. Нелепо как, неприятно она меня допрашивала. «Поздно собралась» – в том-то и дело, что я не собиралась. Хм. Порядочный ли мужчина. Несомненно, Виктор очень порядочный. А толку-то? Он ничего мне не обещал и не должен. Он любит другую женщину. И вообще, брак между нами так же немыслим, как… чёрт, как то, что у меня будет ребёнок. Если я когда-то и думала о возможности иметь детей, то, в основном, это были мысли об усыновлении. Давно смирилась с мыслью, что не найду для себя, так называемой, второй половины. Не сообщать ему? А что? Мама примет ребёнка, без сомнений. И рада будет. Ещё бы, стать бабушкой уже не чаяла. Она и поддержит и поможет. Вот только, зная её характер, боюсь, не удержится от того, чтобы при случае ни попрекнуть, в подоле, мол, принесла, или безотцовщина растёт, или ещё что-либо подобное. Забыла на тошноту гинекологине пожаловаться. Всегда так теперь по утрам, что ли, будет? И ничего нельзя сделать? Ладно. На этот случай есть интернет и Венечка – кладезь медицинской премудрости всех времён. В крайнем случае, буду терпеть. Хорошо хоть не сожрала утром никакого антибиотика. Таблетки, таблетки… принимала я в последнее время что-нибудь криминальное? Боже правый! А ведь Венечка … «успокоительное натуральное, без химии», «нельзя волноваться», другие намёки. Получается, он знал? Откуда? Как? Уму непостижимо. Нет, это что-то из области фантастики. Хотя… Ох, с ума бы не сойти.